|
Геолог, эксперт по геологии и экологии Северного Кавказа Коновалов Борис Тимофеевич
– Раскрыл в поэме видение красоты и глубины творения жемчужины нашей Планеты – курортного пространства Кавказские Минеральные Воды на Северном Кавказе
Царство Кавказских Минеральных Вод
"Кавказский край, знойная граница Азии, любопытен…"
А.С.Пушкин, письмо к брату, 1820 г.
"Потом поехал я в табор султана, который был тогда на месте, называемом Биш-таг (пять гор) и вскоре достиг орды его… в этих пяти горах источники горячей воды… всякий исцеляется от болезней…".
Ибн Баттуты (Абу Абдаллах Мухаммед Ибн Абдаллах ал-Лавати ат Танджи), "Подарок созерцающим о диковинках городов и чудесах путешествий", 1334 г.
Мне в этом крае необычно.
К Кавказу ближе – всё поля,
На горизонте ярким светом
Сияет снежная пила;
Везде разливы разнотравья,
Но в мареве, туманя взгляд,
Синеет остров. Дальше – больше,
Плывёт в степи архипелаг –
— Горбы верблюжьи бродят кучей,
Вдали пастух в горах сидит
Папахой белой из-за тучи
За своевольство им грозит.
Здесь балки, склоны, перелески,
Холмы, террасы и куэсты,
Леса, овраги, рукава
Прикрыты дымкою с утра.
Тихи долины. Над рекою
Листвою ива шелестит,
Подкумок плещется о берег,
Волна к волне – к Куме спешит.
Цветок прекрасный и воздушный
В благоухающей поре
Растёт, своей судьбе послушный,
В щели на вздыбленной скале.
Здесь валуны оборжавели,
Местами – щёткою кальцит;
В прозрачной маленькой купели
Глазками СО2 блестит.
В траве запутался червяк.
Упал на дно – обидно так,
И закрутился как юла,–
Уж больно кислая вода.
Танцуют дружные песчинки –
Свидетели немых картин,
Склонились тонкие былинки,–
Всё накрывает травертин…
И это тянется немало –
— Уж восемь миллионов лет
Вода глубин
От вздохов магмы
Шлёт плутонический
Привет.
Бывало здесь погорячее –
Ломалась твердь,
Вздымался пласт,
И вязкой магмы раскалённой
Гляделся в щели
Жаркий глаз.
Удары снизу гулче, тверже –
— Живым огнём небытия
На высоту небес, за тучу!
Поднявши известняк на кручу,
Воздвиглись горы-купола!
И заработал адский пламень –
— Как лёд холодная, вода
Попав на глубине в жаровню,
Кипит, и бьёт ключом сюда!
Восток, о мудрый,
Ты до срока,
Пока мой дух в Руси витал,
Послал мудрейшего пророка:
— Об Ибн Баттуте я сказал.
Он в летней ставке Узбек-хана,
Прочтя великие суры,
Вблизи окрестностей Биштага
Увидел бурный ток воды.
Вода прозрачною струёю
Шагов на двадцать в ширине
Сбегала толстой полосою
На пальца три, не более.
Горячий пар над ней дымился,
И нежный белый травертин
Здесь отлагался то в корытца,
То в блюдца, то в венок куртин.
Края потока мох зелёный
Как изумрудом украшал;
И было б странным, если б воду
Гость Ибн Баттут не испытал.
Вот на верху горы Горячей
Квадратный выдолблен бассейн –
Не трудно это, коль рабами
Долбился пористый туфстейн.
И приглашённый откупаться,
Всем телом погружась вполне,
Мудрейший Ибн Баттут старался
Ногой попасть в струю на дне.
Вода урчала добродушно,
Играя пяткой на весу,
И что-то важное радушно
Пыталась рассказать ему.
Отдёрнув ногу, гость с испуга
На край бассейна резво стал
И показав на воду хану
"Она живая!" – в миг сказал….
... Ушли века, Баттута нет уж,
Но городок в горах лежит,
Вода в окрестностях Биштага
Всё также души ворожит.
Прости, внимательный читатель, –
Прервёмся. Заглянем в 21 век –
— Каким открытым, смелым, “классным”
Сейчас стал новый человек:
Поток, представьте, к нашей дате
— В уменьшенном теперь формате;
Струится по краю хребта
К Подкумку, радуя туристок,
Что возлежат в лечебных позах
В бассейне этого ручья,
Ручей показывая так же
Картинами по мере сил:
Их видами Кавказ нам мил.
Спасибо, и вернёмся снова
Мы в 19-й ушедший век.
Уже в то время в экипажах,
При пушке, пиках, казаках
Причудливой дорогой горной
И при зажжённых фитилях
Курсовый двигался кортеж
С горячих вод до кислых мест.
... И каменистой тропкой,
Хватаясь за кусты,
К горячему источнику
Карабкались чины.
Не каждый так уж важен –
Носить стаканы впрок; –
И донышко бутылки,
И малый туесок,
— Здесь всё пускалось в дело:
Глоток... воды... глоток...
А ежели кто тело
Попарить захотел,
То очередь на яму –
Терпеть. Чудной удел.
...
Любимый всеми нами Пушкин
К потоку подходил не раз
В те дни, далёкие от нас.
Возможно, балы вспоминал он
В шумливой круговерти струй.
А может – верить или нет –
Он мыслью в будущем летал –
В грядущем, чтоб увидеть нас,
И усадить на свой Пегас: –
Смотрите все!
Летит Россия на коне!
Друзья Людмилы и Руслана,
Романов и поэм немало
Кавказ даёт всем написать.
Такая жизнь, такая стать
У этого столпа природы…
В нём наши медленные воды
Пройдя века, пройдя народы,
Всё так же свежи, глубоки,
Чисты, прозрачны и легки,
Шипучи, искрометны, звонки,
А скалы неприступны, тёмны,
Глаза – вулканы в чёрных бурках;
Они не вещие каурки,
Задор в папахах огневой:
Он прав, он смел, – скорее в бой!
Какого ждёт он кунака?
Ведь севера ему рука
Уже протянута давно.
А с юга – ровно ничего.
Но не гляди из-под руки –
Мы оба с буркой кунаки:
Тех породнила синь небес,
Кто грохот водопадов слушал,
Кто в турьих скалах хлеб покушал,
Кому луга запали в душу!
Поёт, несётся электричка,
Меж гор виляет, словно птичка,
В окошках зелени игра,
Подплыл перрон – в душе „ура!“
Пред нами город – парки, скверы,
Бюветы, ванны, цветники,
Разноязычные напевы
Как волны у одной реки.
Как удивительно мы любим
Прикосновенья старины,
Её отзвучья нежно судим -
– В ней упущенья не видны.
Турлучный дом уж редко
встретишь –
Плетень давно здесь дефицит;
Камыш на крыше – уникален,
Его б хранить как реквизит;
Среди колонн, среди карнизов,
Средь тёплых и холодных фризов
Блуждает нынче быстрый взгляд –
– Он старине ушедшей рад.
Лишь слышим мы – "в начале века",
Лишь видим камня седину
Внутри звучит – "в начале света" –
И мы – у счастья на краю.
… Коринфский ордер – браво, браво,
– Из стилизованной листвы
Аканта сделан верх колонны
Бювета щелочной воды!
...
… Всё повторяется – античность
Была и ранее мила;
Полезная всем прагматичность
Хоть хороша, но холодна.
И мы торопимся в аллеи
Туда, где гроты, где слеза
В сосульке тонкой сталактита
Повисла как кусочек льда;
И мрачный свод, и камень ржавый
–Здесь всё не ладится со славой
Лечебных минеральных вод.
И всё ж всё так. Всему черёд.
Как солнце в ночь невероятно,
Как НЛО на день рожденья –
Величественно и приятно
Вдруг римской термы появленье.
Описывать её величье
Нам было б просто неприлично –
– Обширный "дворик", портик
входа
С рядами мощными колонн,
Фронтон изящный здесь при нём,
Скульптурных фриз любого рода
На стенах зданья Вам открыть
Чтоб никогда их не забыть,
И залы с куполом небесным
Где можно нежить дух телесный
– Таков кавказский наш дворец.
Откуда, как? Почти виденье –
Грязелечебница стоит,
Великий врачеватель света
Пред ней сам Эскулап сидит.
Он проницателен, и недуг
Своей судьбы не избежит;
Дочь Эскулапа Гигиея
Здоровье новое дарит.
Здесь львы масайские у входа
Кручинам не дают прохода
И без присмотра докторов
Идёшь отсюда будь-здоров!
… Читая страстно мудрых древних,
Покой отторгнув от себя,
Здесь Уптон, Шретер,
Бернардацци
Курорты строили любя...
...
— В природе ясности, порядка
На взгляд немного;
Привести
Нам хочется хаос к порядку:
На счёт короткий – раз-два-три!
Науки стали зарождаться: -
Всё по линейке строить, чтоб
Нам жить и дальше без хлопот.
Но это шутка; наука нам как раз нужна.
В семье аптекаря Гааз
Родился будто на заказ:
Он пользу знал растворов точных;
Не сплоховал и в этот раз –
Жемчужиной признал Кавказ.
Он открывателем явился
Лечебных минеральных вод –
И в этом для страны наш взлёт.
Продал своё он и имущество, и дом,
— Был бедностью народа удручён.
Но для расчётливых людей
Слова народа звучали как зараза -
„У нашего Гааза нет отказа“.
Их жадность с завистью в борьбе,
И нет исхода той вражде.
... Девиз душевный у Гааза
Нам в памяти о нём звучит:
„Нести добро спешите всем!“
… Пока ваш колокол не нем…
С порядком, если разобраться,
То гора,
Что Щелочная в Нижнем парке,
Вся струями испещрена -
В белёсых струйках истекает
Водой бесценной, щелочной;
где начало, где конец,
Насытил чем тебя творец?
Болезни разные, мой друг;
Какой родник тебе подходит?,
Никто не скажет без науки,
С кондачка,
Чтоб не свалить тебя с крыльца.
Все струйки, струи и потоки
Имели вкуса разнобой
И для порядка, по ранжиру,
Нелюбин всех поставил в строй:
Он пробы брал поочерёдно
Из каждой трещины подряд,
Из них под номером семнадцать
Знакома много лет у нас.
Сульфатов нет в воде, и это
Желудкам радость и утеха.
...
Потапов, чёткий кандидат наук,
— Он строг к себе, и к фактам строг;
У Царь-воды
Узнать он смог
Секрет движенья
Вод ессентукских щелочных
И занести в анналы чёткие науки:
Идут они –
Ну кто б подумать мог –
Из Нагутов.
Таков итог на данный срок
Гидрогеологической науки.
...
Строителям не уступая
Гидрогеологи порой
Готовы пробурить до центра
Единственный наш шар земной.
„Найти бы Главную струю –
Тогда, на радостях, умру“ –
Такой девиз, за сверх сюрприз
Открытья бурного истока
Лечебной щелочной воды -
Готов всегда произнести
Искатель мощного потока.
Исканья ж тянутся без срока, –
Дождись хоть нового потопа
Источник свою норму знает
И изредка лишь намекает:
То у подножия Бештау
Про мощный выход намекнёт,
То в Нагутах вдруг всё зальёт…
...
Но вот пора идти к воде,
Что льётся будто в кураже,
Шипя и брызгаясь из кранов
Всех галерей поутру рано.
Струю шипучую вкушая
Стоит мечтатель, в неге тая,
И мыслит, вспоминая дом, –
Поставил жизнь свою на кон…
От двух стаканов пенной влаги
Слеза в глазах, щекочет нос,
От пузырьков шипучей браги
На коже заиграл мороз…
...
Вниманья просим милых дам!
Здесь не гора, а водяной пузырь!
Природа ждёт; –
Она устроила Провал
На перекрестье трещин,
На метров сорок вглубь горы: –
Там минеральная вода,
Там озеро воды горячей –
Сама улыбка гор!
Природа, видимо, смеётся,
С ней веселиться будем мы!
Не может быть иначе –
Но танцевать сегодня нам!
Нам здесь придумали помост
И над Провалом
Н-нет, дамы все и господа
Все в масках – к центру,
Все сюда!
Вечерний вальс мышей летучих
Над бездной каменной, над кручей
Последний вальс наш курсовой
С душой танцуем под луной!
Трам-па-па, трам-па-па, трам-па-па – Ждёт нас веселье до
утра!
Но кто в воде захочет веселиться -
В корзине к озеру мы просим
опуститься!
Не будьте строги к нашему совету:
Но демон нас уже опередил,
Дыханьем серы наследил
И – алле ап! –
Верёвками к стене теперь привязан.
Не страшен он, пусть веселится тоже –
Хвостом пусть крутит, корчит рожи!
...
Но вот долина грозная линкоров –
песчаника, из золота и света
Столпов, забытых с ветхого завета, -
Хранящих чистоту воды долин…
— Поставил их всесильный властелин
Что жизнь ковал во тьме совсем один.
А Лермонтов, бродя средь дивных скал,
Судьбе своей здесь отклика искал…
От синих гор Кавказа
Его душа уплыла в вышину
И там плывёт, обласканная солнцем,
Купаясь с облаками на ветру...
...
В горах есть вечная охрана
Хребтов, уступов и вершин –
Менгиров – каменное племя –
Невозмутимых серых див.
Веками утром свет встречают
И недругов своих кляня
Их мерзкий вид запоминают,
Чтоб не пускать их никогда.
Не бойся, путник запоздалый,
Тебя стихия обойдёт,
Ведь наш менгир, вершин защита,
Твою тропу убережёт.
...
Друзья, любители скитаний
По долгу службы иль души,
Ловцы кавказских испытаний –
— Не правда ль, термы хороши?
Когда в горах, теряя силы,
Едва дыша, без рук-без ног,
На грани жизни и рассудка
Последний делаешь рывок;
И видишь вдруг себя в бассейне –
— Отдельно плоть – и голова,
Себе на счастье или горе
Что принесла сама сюда, -
То слышишь, как последним
граном
В ней тает воля, и покой
Душе парящей безмятежно
Вода несёт подарок свой...
И оттого – жизнь снова праздник,
Рожденье вновь; вот почему
Кавказ седой – лих-о-й проказник;
Я рад довериться ему!
...
Ты царствуешь, вода!
И нет тебе преграды –
— Властитель ты бюветов и души;
В давно ушедший мир
Стихии океанской –
— Ты в дух нас погружаешь
Энергии и мощи,
Тепла и доброты!
Ты жизнь даёшь,
И жизнь ты забираешь,
Со мной ты шутишь,
И со мной играешь...
То ласкова,
То снова ты грозна",
Вода, ты кто?
Хочу тебя понять
— Ты снова ускользаешь"
Я твой Кавказ!
Тебя я веселю,
Я слушаю тебя,
И я тебя ношу,
Тебе служу,
И я тебя,
Тебя…
Люблю.
...
Голубоглазый профиль горный!
В тебя смотреться я хочу
Хоть в день, хоть в ночь;
Твой бег неровный
Глазами жадно я ловлю.
Здесь среди скал,
В пещерах черных
Начала родственных времён,
Остались малые и милые
Следы исчезнувших племён.
Меня сюда душою тянет.
Нет, мне не чужд родимый дом.
Но кто бы знал: мне здесь
уютно
Как солнцу в небе голубом.
И сколько б не было стараний
Занять меня – дела, дела,
Средь всех немыслимых
метаний
Я знаю – в горы мне пора.
Не для того, что б в диком месте
Себя увидеть дикарём,
А чтоб услышать, что мне
шепчут
Трава, скала, из веток дом…
И у излучины Подкумка
Сидеть, глядеть на бег волны
И видеть, как в прозрачной
глади
Играют солнцем пескари.
Как хорошо мне утром рано,
Когда весь город тихо спит,
А ток холодного нарзана
Увы, без пользы вниз спешит;
Пока роса в траве сверкает,
А облака на небе тают,
Хрустя щебёнкой под ногой
Направить путь к вершине
После полей, открытых взору,
Люблю ступить, шагая в гору,
Под зелень молчаливых крон
Рябины, ясеня, дубов,
Берёзы светло-золотистой;
Искать глазами мох
пушистый,
Для смеха сесть в его перину
И утонуть, упав на спину;
Подняться и взирать на
праздник
Цветенья трав – расцвет–уход,
Пока для них настал черёд.
Чем-чем, а травами богаты
На Кавминводах издавна –
Под пару тысяч разных видов
Родит минводская земля;
И было б как иных обычно, –
Колючкой колет, тусклый цвет,
Неважный запах, липнут листья, –
Но эти, право, нет же, нет!
Их жизнь с Кавказом появлялась.
Поднявшись из глубин морей
Кавказский остров в одиночку
Красу творил своих полей;
Хребет всё выше год за годом, –
Прохладнее, но ярче свет.
Менялись виды, и природа;
Разнообразила букет.
Вот – однобратственная лилия
Стыдливо опустила взор,
Зарделась золотым румянцем –
Молчит, ни звука с ранних пор;
Её тычиночные нити
Свисают, свежестью маня;
В них слышен шёпот,
Робкий ропот,
И море нежного огня.
А птицемлечник дуговидный,
Подняв свой гордый цветонос,
С многоцветковой кистью белой
Затеял дружный хоровод.
В ложок спускаясь спорым шагом,
Среди коротенькой травы
Я встретил вдруг на бугорочке
Удачу редкую – грибы…
Но вот уж вечер. Синим светом
Заполнились края долин;
Как в лихорадке, на мгновенье
Зажглись огнём зубцы вершин;
Спадает жар, прохладой веет
И потянул холодный бриз,
И кто не дома, тот лелеет
Мечту одну – скорее вниз.
Но и не дома – что за важность!
Мне дом везде – шатёр
большой…
В моей душе растёт
вальяжность –
Весь этот мир сегодня – мой!
Ах, эти россыпи алмазов
На чёрном бархате шатра!
Так близко, что достанешь,
если
Решишься сделать два шага;
Внизу же пропасть,
Чернотой и мглой
прикрывшаяся пасть
А дальше – искры изумрудов,
Желанного курорта сласть;
— Её как примешь, здоровеешь,
И после, вспоминая, греешь
Тот малый уголок души,
Где дни Кавказа хороши.
Под голову – травы охапка,
Сухие ветки подгребём,
А куртка сверху –
Как в палатке
Мы этой ночкой заживём.
И вот с травой под головою
И с песней долгою сверчка
Я уношусь на скальном гребне
К звезде, что на краю сучка…
... Прохладно утра пробужденье,
И палки надавили бок,
Зато я вижу дня творенье, –
Как загорается восток;
Как полосою нежно-красной
Вдруг заалелся горизонт,
И пылкий луч стрелой летучей
С вершин Кавказа гонит сон.
Всё в бронзу, золото одето;
Ликует мир! Корабль плывёт!
Надуты паруса надежды
И светлый мир вперёд зовёт!
И я, с вершины пятиглавой
Сойдя на бренные поля,
Отдамся призрачной надежде –
За дело, верные друзья!
Могуч Кавказ… Даёт он даром
Нам страстный пыл души, и жаром
Горящий взор, порыв мятежный,
Край околдованный и нежный…
12.11.2023. Б. Коновалов
| 
