|
– Сынок, – сказал он, – в прериях и каньонах,
среди зарослей чапарраля, есть много такого,
чего вам не понять...
О. Генри
|
Насколько я понял текст билля, список Магницкого является открытым и туда попадают по представлению госсекретаря США за нарушения прав человека: пытки, внесудебные репрессии и прочее милое непотребство. Отменно получилось, чего уж там. Воровали-грабили, пытали-убивали, предавали Родину в промышленных масштабах, в общем наживали состояние непосильными трудами и все прахом. Никакой Ревтрибунал не смог бы так опустить нашу элитку, даже завидно...
До сих пор не писал ни слова о "деле Магнитского", и не собираюсь. Во-первых (и в-главных), потому что в разнообразных бухгалтериях, аудитах и так далее разбираюсь еще хуже, чем в экономике, – то есть, не на уровне нуля, а ниже, – а в темы, где вовсе уж туп, не лезу никогда. Правда, учитывая, что дело это активно раскурчивает весь "белоленточный сектор", насквозь лживый, а если не лживый, то глупый, в частности, и "Новая Газета", ублюдочная отрыжка горбачевщины, велик поначалу был соблазн решить, что и тут все сплошная ложь. Однако, моя супруга, – которая, как известно друзьям в реале, политикой не интересуется, но притом очень (по моей шкале!) умна, – заинтриговавшись, пришла к выводу, что, вполне возможно, хотя никакой Путин тут, разумеется, не при интересе, мужика таки сгнобили. Вот и молчу. Ибо отрицать, что в России (как, впрочем, и везде) человека могут сгнобить по экономическим соображениям, глупо.
Но.
"Дело Магнитского" – одно, а "закон Магнитского" – совсем другое. По большому счету, Сергей Леонидович – всего лишь российская вариация на тему Георгия Гонгадзе. Нужное тело, подвернувшееся в нужное время. Не будь его, было бы какое-нибудь "дело Иванова", "дело Финкельштейна" или "дело Мирзобабаева". В тех или иных аранжировках. Потому что такой закон был нужен, а когда что-то нужно, в зарослях чапарраля обязательно появится "всадник без головы".
Исходя из чего, поддержу мнение юзера reincarnat, с которым, судя по всему, во многом расхожусь. Дело совершенно не в моем умученном ментами земляке. И не в его конкретных обидчиках, которые, если честно, мелкая, никого не волнующая сошка. Дело в российских (да, если уж по тексту закона, не только российских, а вообще всех, кто так или иначе не пляшет под "America, America...") вельможах, над которыми подвесили топор. Примерно как в свое время над Кучмой, вынудив его, сломав все планы, сдать власть "оранжу", – не менее, если не более, мерзкому, но "правильно ориентированному". Теперь под статью могут подводить, ни перед кем не отчитываясь, кого угодно и за что угодно, а то и вовсе ни за что. И как бы никакой политики.
Отдадим должное Владимиру Владимировичу: он сделал все, чтобы сие предотвратить. Он очень старался, по-всякому прикрывая царедворцев, и поэтому не получил табакеркой в висок. Но, чего и следовало ожидать, не преуспел. И теперь, по факту, нынешние элиты (да, хреновые, да, гадкие) поставлены перед выбором: сдаваться или воевать.
Воевать страшно. И не хочется. Сдаться и получить удовольствие куда приятнее.
Но, зная судьбу Мубарака, обольщаться глупо, а дураков нет.
Так что, и выбора, по сути, нет.
А потому, этот закон – благо.
И один в поле воин
Стоило помянуть имя, земля ему пухом, Сергея Магнитского, смерть которого вызывает немало вполне обоснованных вопросов, тут же, разумеется, нашлись охотники радостно возопиить, что, дескать, в России экие жутики творятся, а на Западе такого не бывает. В смысле, чтобы человека сгнобили без всяких пояснений, а потом и концы в воду. Отвечать возопиилам я не стал, ибо бесполезно. Однако отмечу: бывает; еще как бывает.
Взять хотя бы недавнюю, – еще и года не прошло, – историю Карена Драмбяна, "эстонского стрелка". В Таллине его сперва ославили "психопатом и вторым Брейвиком", а потом изо всех сил попытались забыть, намертво встав на версию официоза и тупо не слыша вопросов, на которые нечем отвечать. Потому что, ежели попытаться, придется вспомнить и о том, из-за чего пожилой человек, адвокат, ни разу не авантюрист и не фанатик, в конце концов, взял в руки оружие. Чего, безусловно, не сделал бы, если бы был услышан. А он предупреждал. Да что там, криком кричал. И все без толку...
|