ПравдаИнформ: Напечатать статью

Религиозная приватизация Великой Отечественной Войны

Дата: 08.11.2013 09:40

Оригинал colonelcassad.livejournal.com 08.11.2013 04:06

Отличная научная статья разбирающая механизмы приватизации исторической памяти о Великой Отечественной Войне дельцами от религии. Вполне наглядно показаны механизмы отделения победы от ее творцов и подмена ее причин. О том, как приватизируют Победу. При нашем молчаливом согласии.


Война, Гундяев и немцы

Введение

Одной из наиболее актуальных и крайне неоднозначных тенденций на постсоветском пространстве является переоценка общего прошлого стран и отношения к Великой Отечественной войне, постепенная трансформация и замещение коллективной памяти восточнославянских народов новыми идеологическими конструктами.

С одной стороны, в религиозной и политической риторике последовательно декларируется недопустимость переписывания истории, с другой стороны, на практике осуществляются активные процессы по замещению коллективной памяти и «перекодированию» отношения к войне, значимая роль в которых отводится Русской православной церкви (далее – РПЦ).

Все это выявляет достаточно четко оформившуюся проблему: противоречие между декларацией недопустимости переписывания истории, и активной фактической реализацией данного процесса различными политическими силами.

Великая Отечественная война в идеологических конструкциях и реальной памяти

Основным инструментом в перекодировании «нежелательной» памяти о войне в рамках общей российской тенденции десталинизации и демонизации советского прошлого становится не столько разрушение (исключение), сколько ее постепенное замещение.

Осуществляется процесс замещения в том числе через активное вовлечение в данную деятельность РПЦ, позиция которой в целом последовательна и логична, хотя и не лишена отдельных противоречий.

С одной стороны, церковь безусловно отдает дань погибшим и победившим в войне. С другой стороны, очевидны ее попытки монополизации общей победы советского народа и памяти. В

этой связи интерес представляет анализ выступлений Патриарха Кирилла и представителей РПЦ в контексте памятных военных дат. Здесь и далее все цитаты приводятся по одному источнику со ссылкой на официальный сайт РПЦ [6].

Именно Патриарх Кирилл, возможно, первый вскрыл и сформулировал глубинную суть образа Победы, которую она приобрела в последние десятилетия: как «величайшей духовной традиции». Однако в своих выступлениях он конкретизирует и раскрывает смысл данной традиции в узком, религиозном понимании.

Война рассматривается одновременно и как «наказание за грех богоотступничества всего народа, за попрание святынь, за кощунство и издевательство над Церковью, над святынями, над верой» и как «дар Божественной справедливости и дар Божественной любви».

Предстоятель РПЦ последователен в отстаивании своей позиции, подтвердив 6 мая 2010 г. ее еще раз: «Год назад я сказал в этом храме, что и Великая Отечественная война была наказанием за наш грех, а потом был удивлен реакцией светской прессы, которая удивилась и даже обиделась. Не надо обижаться – грешить не надо». Соответственно для того, чтобы война больше не повторилась, «никогда не должно повториться массовое богоотступничество».

Присутствует и другая версия (модель) войны как одного из воплощения дьявола: «война была войной со злом… причина зла – вне этого видимого мира, там, где была первая битва Архангела Михаила с падшим Денницей». Соответственно война – просто «материализация той злой силы», и, по мнению В. Чаплина, «неизбежное дело в нашем испорченном грехом мире». Абстрактность категорий в данном случае вполне объяснима, поскольку конкретизация образа врага неизбежно влечет конкретизацию образа победителя и предсказуемо отсылает к «нежелательной памяти».

В отдельных случаях (как правило, в выступлениях Патриарха за пределами России) конструкция врага приобретает земные черты: «огромное число людей признает решающую роль нашей страны… в преодолении нацизма». Встречается упоминание о борьбе с фашизмом и «иноземной силой». Победителем в данном варианте конструкции также выступает также конкретный образ – Советский союз. Условия же и факторы Победы не уточняются.

Последовательно выстроенный образ войны (наказание, дар, злые силы) предполагает конструирование образа врага, против которого велась война: грех богоотступничества, безбожие, дьявол, поскольку именно они, согласно данной конструкции, являются первичной причиной войны. Фашизм, нацизм, иноземная сила и т.п. внешние геополитические и военные факторы выступают вторичным следствием – инструментом, формой, методом наказания.

В то же время следует отметить недопустимость, с позиций РПЦ, «компромисса со злом»: «но ничто не могло остановить наш народ, который даже в самый страшный момент не пошел на компромисс со злом. Компромисс со злом есть компромисс с диаволом, а значит, поражение того, кто вступает в этот компромисс».

Следующим этапом замещения образа Победы можно назвать моделирование образа победителя. В данном случае Патриарх избегает категорий, несущих какую-либо идеологическую, политическую или религиозную нагрузку (например, советский народ, русский народ, православный народ и т.п.).

В качестве победителя в большинстве случаев выступает обезличенный, лишенный персонифицированных признаков, народ: «наш народ», «свой народ», «ваш народ», «весь народ»: «Вы являетесь реальными свидетелями героизма своего народа», «трудовой и ратный подвиг нашего народа», «праздник всего народа» и т.п.

Что касается отношения к Победе, то здесь в риторике Патриарха встречается двойственность относительно источника, причин и факторов, обеспечивших Победу. Отдавая должное мужеству и героизму народа, Патриарх последовательно отказывает в ее обусловленности чем-либо иным, нежели исключительно православной верой и молитвой: «Героизм русского человека всегда поддерживался силой православной веры».

Нерелигиозный героизм, по мнению Патриарха, в принципе невозможен, поскольку «в рамках безбожного мировоззрения невозможно оправдать ни героизма, ни подвига, ни самопожертвования, и если на такой подвиг идут люди, которые не осознают себя религиозными, то это не означает, что их мотивация подвига лежит в материалистической плоскости». К тому же «верующий человек жертвует собой легче, чем человек без веры…».

Осознанность веры в данном случае не играет существенной роли: «многие люди не верили в Бога, но они оставались носителями нашего национального духовного кода, нашей национальной православной цивилизации, даже не сознавая этого».

В этой связи скорее исключением, чем правилом, звучит фраза о том, что «Именно мужеством и героизмом нашего народа и была одержана победа». Правда, здесь же следует существенная оговорка: «С вами Церковь, которая… воодушевляла народ, поднимала его на борьбу».

Приведенные цитаты позволяют выделить два основных условия Победы:
а) православную веру, обусловившую героизм и стойкость народа;

б) Божие содействие.

В некоторых случаях оба этих условия образуют единую связку: «Несомненно, силой Божьей, как и героизмом наших людей, ни с чем не сравнимым, враг был отброшен от стен Москвы». Однако приоритет, безусловно, отводится высшим силам: «…Господь даровал Победу, и из Его спасающей десницы мы получили избавление». Упомянутая в контексте другой войны – 1812 г. – причина победы однозначна («Мы победили, потому что мы действительно крепко молились») и не допускает интерпретаций: «Если кто-то сегодня игнорирует этот духовный фактор, то он вновь демонстрирует идеологический подход к истории, который не имеет ничего общего с реальностью».

Следует заметить, что материальные факторы Победы априори исключены из церковной риторики и в принципе не рассматриваются: индустриализация, перенос производства в тыл, обеспечивший уже к середине войны перевес в оружейной и технической мощи, подготовка военных кадров и т.п. Поэтому, говоря о Победе, церковь говорит «не столько о победе русского оружия», сколько «о победе русского духа, а символом русского духа как раз и являлись такие люди, которые могли не держать буквально оружие в руках, но, держа крест в руках, благословлять на ратные подвиги своих земляков, своих соотечественников».

Замещение памяти: инструменты и методы

Эффективным инструментом замещения памяти и переориентирования преемственности военных традиций является разработка и обновление церемониала, геральдики, военной символики. Практика постепенного, но в то же время системного и активного вытеснения советской военной символики в России становится все более распространенной.

Так, на Параде Победы Знамя Победы, сохранившего, однако, советскую символику, выносится вслед за триколором знамённой группой, одетой в стилизованную форму русской армии первой половины XIX века, в местах массовых гуляний отсутствует советская символика, ассоциирующаяся с Победой (красная звезда, красное знамя, советские ордена и медали и т.п.). Обязательным атрибутом перезахоронений останков солдат, погибших в войне, помимо традиционного воинского салюта, становится отпевание.

В итоге вся советская символика Победы заменена одной георгиевской ленточкой, отсылающей не столько к воинской традиции поощрения доблести, сколько к святому Георгию и абстрактному злу: «Почему именно в честь великомученика Георгия этот храм был построен и освящен? Да потому что святой великомученик Георгий является символом… борьбы людей, одухотворенных благодатью Божией, со злом».

Образ святого оправдывает путаницу дат и легитимирует корректировку Патриархом даты окончания войны, связывающим ее с датой первой церемонии подписания Акта о безоговорочной капитуляции, состоявшейся 7 мая:

«Мы празднуем День Победы в годовщину подписания капитуляции, которая состоялась в Берлине 8 мая (ввиду разницы во времени в Москве к моменту капитуляции было уже за полночь, а потому праздник Победы отмечается 9 мая). Но война кончилась 6 мая, в день великомученика и Победоносца Георгия, который всегда являлся покровителем града Москвы».

Таким образом, последовательно рассмотрев и проанализировав процесс конструирования «модели замещения» памяти о Великой Отечественной войне, включающую новую интерпретацию причин войны, образов врага и победителя, условий и факторов Победы, с высокой долей вероятности можно предположить ее заключительную часть – легитимизацию РПЦ в качестве монопольного правопреемника, источника и хранителя памяти о войне.

Максимально кратко и ёмко замещение – как символическое, так и содержательное – может быть проиллюстрировано одним новостным заголовком: «Святейший Патриарх Кирилл благословил построить на площади Победы… новый кафедральный собор».

Общую же модель замещения, предусматривающую вариативность применения в зависимости от конкретного места и аудитории, можно представить в виде таблицы:

Заключение

Практика конструирования прошлого насчитывает не одну сотню лет, методологии и философии конструктивизима, имиджевым и пиар-технологиям посвящена обширнейшая литература во всех отраслях научного гуманитарного знания. Наличие нравственных оснований и корректность в процессах замещения памяти, особенно в рамках политической идеологии, обладает меньшей значимостью, чем их целесообразность и эффективность.

Россия имеет многовековой опыт кардинальной императивной смены мировоззренческих парадигм. О целесообразности и оправданности текущего опыта, а также о степени его возможного влияния на обороноспособность союзного государства и идеологическое пространство Беларуси, можно будет судить лишь спустя длительный период времени.


Список цитированных источников:

1. Концепция национальной безопасности Республики Беларусь: утв. Указом Президента Респ. Беларусь, 17.07.2001 № 390 // Консультант Плюс: Беларусь. Технология 3000 [Электронный ресурс] / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. – Минск, 2007.

2. // Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.kremlin.ru/ref_notes/424/. Дата доступа: 16.07.2013.

3. Арсланова, Е.Б. Великая Победа 1945 как основополагающий ритуал России / Е.Б. Арсланова // Известия Уральского федерального университета. – Серия 1: Проблемы образования, науки и культуры. – 2011. – Т. 86. – №1. – С. 13–25.

4. Носков, В.В. Когда кончаются войны? / В.В. Носков // Диалог со временем. – 2009. – №29. – С. 104–131.

5. Ефанова, О.А. Доминанты исторической памяти россиян: знания, оценки и отношение к Великой Отечественной войне / О.А. Ефанова, Е.А. Лаврухина [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.credonew.ru/content/view/482/. Дата доступа: 08.07.2013.

6. Официальный сайт Русской православной церкви [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.patriarchia.ru. Дата доступа: 15.07.2013.

7. Синод РПЦЗ заявил, что генерал Власов не предатель, а «символ сопротивления безбожному большевизму» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.newsru.com/. Дата доступа: 04.07.2013.

Источник:
Конструирование РПЦ образа Великой Отечественной войны в контексте информационной безопасности России, Украины и Беларуси // Гiлея: навуковий вiсник. Випуск 77. №10. С. 314-318.

http://asnecto.livejournal.com/535753.html


PS. Собственно из этой линии и берутся "бесовские символы", иконы в Сталинграде, срочно уверовавший Сталин и тому подобная ахинея, которой пытаются заполнить "приватизируемую победу", из которой выкинуто ее реальное содержание.

ПравдаИнформ
https://trueinform.ru