В советские времена каждая даже не очень большая организация строила в Подмосковье пионерский лагерь, а если средств хватало, то и детский сад. Летом в них развлекалась детвора, а зимой их отдавали под профсоюзные дома отдыха, а на зимних каникулах они снова становились лагерями для школьников. Более богатые организации типа фабрик или больших заводов эти пионерские лагеря и сады (кроме летних месяцев) превращали в круглогодичные пансионаты для отдыха своих рабочих. Завод или фабрика следили за состоянием помещений, регулярно высылали туда ремонтные бригады. Словом детские лагеря процветали. Если же у организации не было средств использовать помещения для взрослых, то нанимались сторожа, для сохранности этих зданий до следующего заезда детей. И таких лагерей, садов по Подмосковью было разбросано десятки, если не сотни.
С началом закрытия и разорения всяческих фабрик и заводов, а тем более мелких контор в 90ых годах пионерские лагеря остались беспризорными. Огромное число зданий, разрушалось под дождём и снегом, и никому до них не было дела. Когда здесь думать о каких-то лагерных постройках, когда нет уже самого завода?
В эти годы я приехала со своими учениками в музей Тютчева, Баратынского. Но чтобы туда попасть, надо было от станции пройти около 3х км или ждать автобуса, ходившего по своему расписанию. Мы решили идти пешком. Наш путь проходил мимо бывшего пионерского лагеря какого-то НИИ, остатки надписей уже нельзя было прочитать на воротах. Ребята захотели посмотреть лагерь. Мы вошли в распахнутые настежь ворота. Ни сторожей, ни даже собак тут не было. Каждый «корпус», а их было порядка десяти, был не заперт – входи смотри. Ничего необычного не было: железные кровати, кое-где даже с матрасами и подушками, заброшенная столовая с перевёрнутыми стульями, огромная спортплощадка. Но всё это выглядело очень убого и как-то жалко. Наверное, и НИИ-то уже этого в конце 90х не существовало, но мне и моим ребятам стало ужасно грустно, что здесь всё в заброшенном виде. Представилось, как совсем недавно здесь бегали ребята, играли в футбол на этом огромном поле, как им было весело и спокойно их родителям, что дети на воздухе, накормлены и присмотрены. Мои школьники стали вспоминать о том, как им жилось в лагерях, куда их отправляли родители. Правда, уже не все из ребят успели побывать в лагерях, многие были ещё маленькими и пионерских лагерей не застали.
Мы пошли в музей, а в душе всё ещё была грусть о том, что вот огромная территория с готовыми каменными постройками, где могли бы отдыхать дети или взрослые зимой и летом, теперь брошена за ненадобностью и просто разрушается и вероятно, разворовывается вот уже почти 7 лет. Какая бесхозяйственность!
Позже получилось так, что я оказалась во Владимирской области возле заброшенного посёлка, совершенно безлюдного. Жители, вероятно, ушли в надежде найти какие-то заработки. Но, как они смогли бросить родной дом? Многие постройки даже каменные были наполовину разрушены, чья-то усадьба с домом с колоннами и красивой мраморной лестницей выглядела огромным заброшенным замком с приведениями. Внутри этого замка провалившийся каменный пол с интересным орнаментом, который ещё можно рассмотреть. Окна огромные, с уцелевшими стёклами. Так и хотелось вспомнить строчки из Пушкина «По цельным окнам тени бродят, мелькают профили голов и дам, и модных чудаков». Рядом совсем целые дома и каменные и деревянные, оторопь берёт при виде этого запустения. А ведь когда-то здесь кипела жизнь, люди работали, любили, растили детей. Где они и что с ними стало? Рядом заброшенное кладбище. Его даже кладбищем не назовёшь, так мало могил, но прочитать ещё надписи можно, последнее захоронение 80х годов. Вокруг посёлка много земли, поделённой как бы на участки. Здесь, наверное, что-то выращивали хозяева: картошку, морковь, лук? Почему же просто ушли, всё бросив? Этот брошенный посёлок на меня произвёл сильное впечатление, мне вспомнились брошенные деревни, которые я тоже видела возле Владимира в начале 50х годов. Но тогда они напоминали о войне, о том, что одни люди ушли и не вернулись, а старики и старушки поумирали от голода и болезней, пока их сыновья защищали Родину. Сейчас же, что прогнало жителей из дома? От добра, добра не ищут! Значит, им было плохо.
Москвичи постоянно ворчат теперь, что приехало много разных людей и коренному москвичу теперь трудно найти работу. Но пока в Подмосковье не будет возобновлено нормальное производство, как это было раньше, не будет рабочих мест для всех, кто хочет работать, ясно что жители Подмосковья будут ехать на заработки к нам в Москву. Вот на Дальнем Востоке раздают сейчас бесплатно земли, чтобы люди их осваивали, а почему бы не организовать тоже самое в Подмосковье, в этих самых заброшенных деревнях, посёлках? Починить ещё прочное старое дешевле, чем строить заново! Разве я не права?
Ханутина
Летом практически все пионеры Советского Союза отправлялись в пионерские лагеря.
Пионерские лагеря были разные, образцовые и обыкновенные, хорошие или плохие. Но во всех лагерях было общее направление – поддерживалась дисциплина, ребенка старались занять каким-то досугом, патриотическое воспитание и раз в неделю был родительский день, обычно в воскресенье. Было три смены за лето – обычно ребенка была возможность отправить только в одну смену. Остальные два месяца летних каникул каждый устраивался как мог. Потом, правда появились городские лагеря, где ребенок мог находиться в течение дня, а вечером шел домой. Но большой популярностью они не пользовались. А вот в пионерских лагерях побывал в основном каждый ребенок того времени.
|