pravda.ru/world/1426623-krutakov/ 23.07.2019, 11:00
pravda.ru/world/1426628-krutakov/ 24.07.2019, 14:00
pravda.ru/world/1426852-krutakov/ 26.07.2019, 20:00
"Необычная неделя" с Инной Новиковой и Леонидом Крутаковым
Генеральный директор "Правды.Ру" Инна Новикова в передаче "Необычная неделя" беседует с российским политологом, публицистом, аналитиком, доцентом Финансового университета при Правительстве Российской Федерации Леонидом Крутаковым.
Опубликовано Pravda (Правда.Ру) на YouTube 19.07.2019
Зачем США и Британия придумывают фейки о России? Закулисье С-400:
Как ЕС обидел Турцию? Кто пожалеет Владимира Зеленского? Почему президента украины игнорируют его подчиненные? Секретные тюрьмы СБУ.
Почему либеральную оппозицию не допустили на выборы в МГД? Новая подстава с наркотиками в Санкт-петербурге: А был ли мальчик?
Леонид Крутаков: Запад не может не конфликтовать с Россией
Зачем США и Британия придумывают фейки о России? Почему мир меняется, США стремительно теряет позиции, но не расстается с планами взять под контроль Россию?
— Леонид, США и Британия готовят новые разрушительные фейки об окружении Путина. Как вы оцениваете это и нынешнюю международную ситуацию в целом?
— Цели и задачи мирового гегемона в последние годы совершенно не изменились. У них одна главная проблема — это Россия, потому что здесь находятся ключевые ресурсы для развития мировой экономики, которые политически не подконтрольны Соединенным Штатам Америки, главному мировому финансисту и инвестору. Собственно, этим и вызван конфликт.
И большой политический кризис был этим вызван, потому что пока Россия следовала в русле США, они были спокойны за те ресурсы, которые находятся на территории России. Это прежде всего нефть, газ, палладий, другие редкоземельные металлы и еще многое. Россия — это 30 процентов мировых запасов полезных ископаемых, это ключевой ресурс для роста экономики в будущем. И пока они были подконтрольны, не было проблем.
Джон Мейнард Кейнс в свое время сформулировал эту проблему очень точно: если вы вкладываетесь в активы на другой территории, то рано или поздно выгоды, которые вы от этого получаете, приведут к колоссальным проблемам в вопросах безопасности. Вот мы, собственно, это и наблюдаем.
Понятно, что формулируется мировой конфликт как противостояние Китая и США, потому что они связаны по конечному продукту. США — главный инвестор, а Китай — главный производитель, такая мировая фабрика, но без ресурсов. Допустим, цементный завод — это Китай, его контора — США, а карьер — это Россия.
Вот если карьер убрать из этой схемы, она не работает. Ни так ни сяк. Поэтому Россия — ключевой элемент в цепочке мирового производства. И все зависит от того, с кем она будет дружить или кто ее возьмет под контроль. Мы это наблюдаем со времен открытия нефти и захватом "Стандарт Ойл" мирового рынка. Тогда тоже главным конкурентом "Стандарт Ойл" был Баку — бакинские нефтяные прииски.
Поэтому конфликт сохраняется. Россия как центр иной модели развития не нужна Западу, потому что в его картине сильной России не существует. Это для Запада не страна, а территория для освоения. Но территория сопротивляется, население сопротивляется, политические элиты не хотят уходить в небытие. Вот поэтому такой конфликт мы и наблюдаем.
— Но эта ситуация, была практически полностью подконтрольна Западу только в 90-х — начале нулевых годов. Уже почти 20 лет Россия перестала следовать полностью в фарватере США. А до этого тоже такого не было.
— Абсолютно точно. Россия всегда была ключевым игроком, пока мировая повестка была евроцентрична, европейский центр был наиболее сильным. Самые длительные мирные периоды в истории Европы были, когда Россия выходила на политическую арену в качестве ключевого игрока. Это и Священный союз, когда Россия с Германией и Австрией обеспечивали отсутствие войны, прекращали любые войны.
Сейчас повестка переместилась за океан, Европа — такая же периферия для США, как Россия и Китай. США себя мыслят центром, неслучайно у них Капитолий… Они себя продолжателями Рима ощущают.
— Как вы оцениваете перспективы дальнейших санкций против России? Уже много стран говорят о том, что пора их прекращать и нормально сотрудничать. Давно уже видно, что смысла нет, но тем не менее перевешивали те, кто считал, что надо продолжать. Сейчас пошла обратная тенденция, но новая глава Еврокомиссии, бывший министр обороны ФРГ Урсула фон дер Ляйен сказала, что с Россией надо вести диалог, но с позиции силы.
— Но ведь смешно же звучит из уст главы Еврокомиссии. Ну а другой повестки нет. У них одна повестка: надо сменить режим в России и заставить ее следовать в русле их глобального проекта. Ведь без этого он буксует. Мы видим, что экономика не растет не только в России. Экономика не растет в мире. Рост экономики только симулируется.
Из каждых ста долларов глобальных проводок только два касаются реальных товарных поставок и услуг. Все остальное — это спекулятивные сделки. Это количество смягчения, когда за десять лет мировая денежная масса в долларовом выражении выросла на 40 процентов. Мировая экономика за это время на столько не выросла.
Это такой колоссальный денежный пузырь. Чтобы его сдуть, ему нужны реальные активы. Эти активы находятся в Китае, в России и на Ближнем Востоке. В этом смысле ресурсные активы гораздо предпочтительнее, чем трудовые и производственные, потому что их можно включать в цепочку мировой стоимости без населения.
Потому что нефть — в земле, она сама по себе уже стоит денег. Газ, уголь, палладий, медь, металлы, алюминий — все что угодно, находясь в земле, уже стоит больших денег. Господь Бог эту цену уже определил, не мы создавали эту землю. И поэтому для них, конечно, предпочтительнее все это захватить.
Ресурсы России должны наполнить финансовый пузырь Запада, для того чтобы он не лопнул, чтобы не было колоссального экономического взрыва, который может разразиться в любую минуту… Собственно говоря, мир уже находится в периоде, подобном Великой депрессии. У нас сейчас — великая рецессия. С 2008 года мировая экономика не растет.
Как устранить глобальные противоречия без мировой войны?
Растет ли реально мировая экономика? Добавляется ли настоящий продукт? Или все это раздувание финансового пузыря? Легче договориться на троих, чем даже объединенным общими интересами семи странам, а тем более 20 разным. Но как иначе можно без третьей мировой войны разрешить накопившиеся противоречия?…
— Леонид, вы считаете, что с 2008 года мировая экономика не растет, а только надувается долларовый пузырь. Но может быть, есть и какие-то другие новые явления, направления, вносящие реальный вклад? Может быть, экономика растет за счет научно-технического прогресса, технологий действительно интеллектуального труда, да и тех же самых спекуляций?
— Ну, спекуляции, во-первых, это не интеллектуальный труд. А интеллектуальная составляющая всегда была важной составляющей. То есть нет, ничего нового в этом смысле в экономике не появилось. Уберите из экономики колесо, это и турбины, и вентиляторы, и пропеллеры самолетов, и многое-многое другое — это все, вот уберите, эти изобретения, а как их капитализировать, кому платить эту интеллектуальную ренту? США и весь так называемый англосаксонский мир пытаются внедрить и заставить мир платить некую интеллектуальную ренту.
— Так мы и так платим.
— Абсолютно точно.
— Поскольку везде доллар, то мы и весь мир платит.
— Да, но этого мало. Это система…
— Так жадность всегда была и будет.
— Вот поэтому и раздулся финансовый пузырь такой и уже стоит вопрос: либо всё, либо ничего, либо крах. У них выбора нет. Они загнаны в угол. Поэтому и противостояние нарастает, и санкции продолжатся. Существенных изменений не будет, пока не произойдет переформатирование мирового политического пространства.
До этого дважды оно происходило за счет мировых войн. Удастся нам не скатиться в мировую войну и сесть за стол переговоров, чтобы как-то изменить правила игры, или не удастся? Этот вопрос, по-моему, главный.
— Вы считаете, что можно изменить глобально ситуацию исключительно третьей мировой? Или все-таки есть надежда договориться?
— По крайней мере, исторический опыт показывает, что только с помощью войн изменялись глобальные политические конструкции. Никак по-другому до этого не было. Других механизмов до этого не было. Но я надеюсь, что наконец-то человечество доросло до того уровня, когда мы сможем это сделать.
Но для этого нужно, чтобы не условные пьяные полковники с кнопкой на ядерном оружии определяли судьбы мира, а какие-то интеллектуальные, культурные, научные, экономические деятели, здравомыслящие политики, которые сядут за стол переговоров.
— Мне кажется, судьбы мира определяют те, у кого есть деньги и кто финансирует политиков…
— Деньги — это фетиш. Безусловно, те, кто финансирует партии и политиков, они же тоже не самоубийцы. Они тоже должны понимать. Они тоже для себя должны считать сценарии. Если будет война глобальная, то глобальные потери будут и для них. В конечном итоге, и на какой уровень опустится мир, и с какого уровня опять придется подниматься всему человечеству?
Чтобы этого не случилось, нужно договориться и поделиться частью глобальной прибыли, мировой маржой с Россией и Китаем, Индией и Ираном… То есть понятно, что в новой конструкции уже нельзя ограничится тем советом безопасности, где все-таки присутствуют договоренности.
Это надо и Германию будет включать, и Японию, которые у нас до сих пор потерпевшие поражения, которые проиграли в мировой войне. Турция — тоже уже игрок серьезный. Бразилия. То есть круг интересантов и возможных переговорщиков серьезно расширяется. А это, конечно, усложняет возможность договориться. Одно дело, когда Черчилль, Сталин и Рузвельт сели втроем и договорились. Ведь втроем гораздо проще договориться, чем ввосьмером.
— Кстати, уже вставал вопрос о том, чтобы вернуть Россию в G7 и сделать опять Большую восьмерку…
— Посадить Россию на стульчике в коридоре…
— Нашего президента в коридоре не посадишь. Мы сидели в коридоре только до 2000 года.
— Да, до этого сидели, бегали, прыгали и скакали на задних лапках. Потом уже нет.
— Когда наш президент комментировал возможность возвращения в G8, то сказал, что и смысла нет никакого. Есть G20, и это гораздо более работоспособный формат. Может быть, действительно, G20 — то самое, что может спасти мир?
— Я думаю, что G20 — все-таки немножко такая обманка. Слишком много. Это такое бутафорское образование, которое как бы создает ощущение, что там вопросы решаются. G7 — серьезный формат, потому что он собирается из всех промышленно развитых стран, это как раз и есть тот самый золотой миллиард. G7 возник как ответ на создание ОПЕК после нефтяного кризиса.
ОПЕК — это страны — производители нефти, а семерка — страны-покупатели, которые объединились, чтобы координировать свои интересы и выступать единым фронтом. Германия и Япония не входят в совет безопасности и не могут политического представительства иметь, у них единственная возможность защищать свои интересы только через G7.
Этот формат очень серьезный и по-прежнему рабочий. Мы видели попытку создать альтернативы этих форматов в лице ШОС и БРИКС. БРИКС уже фактически развалился, и нужно говорить не о БРИКСе, а о РИКе, то есть Россия, Индия, Китай. Но, скорее всего, Иран и Турция туда войдут. Они уже стоят на пороге. Поэтому пока еще идет только становление альтернативного проекта.
Леонид Крутаков: мировая элита не сдастся без боя
США не долго задержались на мировом Олимпе. Снова наступает время биполярья. Понятно, что мир будет уже другим. Но каким? Какие центры силы станут важнейшими? И почему нынешняя мировая элита не успокоится, будет стараться сохранить власть и сопротивляться до последнего? Возможно, даже до последнего человека на планете Земля…
— Леонид, США недолго были мировым гегемоном, мир снова становится биполярным. Но альтернатива пока еще до конца не оформилась. Как это происходит, какие формы это может принять?
— Да, мы фактически вступаем опять же в период биполярья, когда есть интересы одной группы стран и интересы другой группы стран. Если в прежнем биполярье Советский Союз был в своей части локомотивом, то теперь очевидно, что основные издержки лягут на Китай. В этом для нас есть и свои преимущества, и свои риски.
Мы в недавнее время попались в Вашингтонский консенсус и оказались там даже не пассажирами третьего класса, а кочегарами в трюме, чтобы уголь подбрасывать в этот большой корабль, на котором плывут белые люди.
Понятно, что альтернатива и позиция Китая России ближе и понятнее в отличие от позиции Запада. Мы долго колотились в эту дверь, но нас не пускали. Мы развернулись — оказывается, у нас с другого крыльца такой гигант вырос, который давно говорит: "Ребята, мы готовы с вами работать. Инвестиции нужны? Они у нас есть, их у нас есть, пожалуйста".
То есть мы создаем очевидно новый формат. Идет политическое сближение, и военное сближение (совместные учения), и экономическое с учетом строительства трубопроводов. Сейчас есть новый проект по освоению Арктики, озвученный "Роснефтью", где очевидно, Китай и Индия будут ключевыми интересантами, потому что по Северному морскому пути поставлять можно только на азиатские рынки.
И для них это, конечно, новые перспективы и новые возможности роста. Поэтому идет экономически-политическая консолидация Евразии как континента. Если раньше Евразия обустроена была как два разных рынка — Европа и Азия, и морем они сообщались, а Россия как черная дыра была, Транссиб практически не использовался, то теперь идет формирование единой большой Евразии.
А для Китая и, тем более, Евразии в целом Европа — это маленький полуостров. Это совсем не центр мира. Китай — полтора миллиарда, а Европа — 500 миллионов, всего одна треть. Индия — миллиард триста. Семь миллиардов — население всей Земли. Как раз к Китаю и Индии добавить Индокитай — получается половина населения планеты. Ближний Восток еще пристегните…
Если взглянуть на карту проекта Китая "Один пояс — один путь", то по факту там несколько путей. Это и сухопутный, и через Суэцкий канал, и Северный морской путь тоже недавно включили в этот проект. То есть фактически происходит интеграция всей Евразии, причем на новых условиях.
Для островной цивилизации англосаксов это является кошмаром и крушением: "А зачем мы нужны?" Потому что они еще контролируют моря и поставки морем, правила устанавливают. А если это все будет идти под эгидой других государств? Зачем шестой американский флот в Персидском заливе тогда нужен? Он же помехой будет.
— Ну, шестой американский флот уже давно не только на Украину, но и в Белоруссию заходит… Он везде. У него масса дел, надо демократию продвигать, особенно в нефтеносные страны.
— Ну вот видите. Дел масса. Сейчас вообще огромная масса, потому что единственное, что США в этих условиях остается, когда идет падение их империи, их влияния, — больше кричать, угрожать, пугать и делать все возможное в этом плане. И ведь главное, что все это происходит не просто на фоне их общего падения, а параллельно растут другие центры мира: Китай, Россия.
— Ну так же всегда было. Это же естественно. Какие-то страны росли, становились великими державами, потом империи поднимались и опускались, распадались и разрушались…
— Абсолютно. Но для тех, кто поднимается, это перспектива, а для тех, кто опускается, это катастрофа. Поэтому они будут сопротивляться и биться. Сил у них еще много, возможностей контролировать пространство много. Поэтому я думаю, что та элита, которая финансирует партии и все прочее, будет элементарно считать выгоды от того или другого процесса. И у меня есть ощущение серьезной угрозы, глобального катаклизма. Загнанные в угол могут пойти на все.
— Вы, к сожалению, не первый, кто это говорит, хотя все-таки хочется надеяться на разумность. Ведь очень верно сказано, что после третьей мировой войны следующая война будет с дубинками и палками.
— Это правда, но для элиты ведь главный вопрос даже не деньги, а господство и власть. Если для того, чтобы сохранить свою власть, надо половину населения Земли будет выкосить, они выкосят, не задумываясь.
— Но это если они будут уверены, что сами-то выживут и даже чем-то поживятся…
— Я думаю, что бункеры у них давно готовы, возможности жизнеобеспечения совершенствуются… Ключевой вопрос не вопрос потери денег, потому что власть конвертируется в деньги, а деньги — во власть. Но власть — первичный ресурс, а не деньги. Деньги появились потом. Деньги — это некий инструмент, система отсчета, учета власти, силы и всего прочего. Ничего другого. Это просто некий эквивалент учета. Поэтому они будут решать вопрос именно с этой точки зрения.
Беседовала Инна Новикова
К публикации подготовил Юрий Кондратьев
|